Продолжение.

СТИХОТВОРЕНИЕ ДЛИНОЮ В ЖИЗНЬ.

- Ты плачешь? Тебе что-то не нравится? Посмотри как прекрасны капли росы на зелёной траве, как отражается в них голубое, бескрайнее небо, создавая ощущение, будто там, внутри, за ободком радуги в начале лучиков, за какой-то таинственной дверью есть совсем другая жизнь. Иди к ней! Не бойся! Открой этот мир. Войди в двери нового, прикоснись к новым ощущениям и не забудь этого, потому что это временно, но придёт час - и ты приобретёшь этот Мир навсегда. Ты не будешь одинок. Ты чувствуешь волны радости? Мир велик и безграничен. Это твой Мир. А сейчас иди, тебя ждут. Выполни своё предназначение. Твой труд не пропадёт даром. Отдай свои знания людям. Иди…
- Лёша! Лёша! Очнись! Лёшенька!
- Таня, не тряси ты его так. Успокойся, он сейчас очнётся.
- У него сердце не бьётся! Лёша!
Лёша открыл глаза. Танюшка попыталась улыбнуться.
- Что-то случилось? У нас еда кончилась? Ах, Жора, Жора, говорил же, давай побольше возьмём.
- Еда? Мы тут тебя уже того…
- Чего "того"? Ой, чего я сейчас видел! Не поверите!
- Конечно, увидел, лошадиную дозу тебе вкатали…
Лёша попытался приподнять голову, но "лошадиная доза" приказала отлёживаться, и пришлось некоторое время подчиняться.
- Катя, как у него с сердцем?
- Да вроде всё нормально.
- Меня сегодня кормить вообще-то собираются?
Лёша вопросительно посмотрел на каждого из присутствующих
- Конечно, конечно! Лёша, я мигом!
- Всё, ребята, у меня вопросов и сомнений больше нет. И я ничего не боюсь.
- Чего ты не боишься?
- Мне сказали, чтобы я просто передал свои знания.
- Кому передал?
- Людям, разумеется. А кому их ещё-то можно передать? А там, хотят - дерутся за каждую гайку, хотят - делают, это уже их проблемы.
- Ну ты молодец! Тебе же сказали, чтобы ты сам начал конструирование. Или я чего-то не так понял?
- Жора, я передаю знания, и мы вернёмся сюда.
- Да чего ты в самом-то деле?!
- Пойми, чтобы всё сконструировать мне надо совсем немного материала. А там только мешать будут. Здесь же я смогу спокойно всё сделать без оглядок на всякие общества с сообществами: тому заплати, этому тоже дай на развитие какого-нибудь эмбриона динозавра. Так у меня ничего, кроме оформления бумаг и беготни за разрешениями, и времени не останется на работу. В то же время мои знания принадлежат всем. Их я отдам, а там пусть сами себе хотят - разрешают, хотят - динозавров плодят. Я только одного не понял: ты со мной или нет?
- Формулу ты же один не сможешь перевести в импульсы…
- Ну так как?
- И без Катёнка нам не обойтись…
- И без Танюшки тоже, разумеется.
- Катя, ты как?
- Чего "как"? Ребята, ребята, чего вы ещё обсуждаете? Работать надо, а они собрание устроили: кто – за, кто – против.
- Значит, ты хочешь устроить соревнование, кто быстрее соберёт этот агрегат, да ещё и фору даёшь на время нашего возвращения, так?
- Так-то оно так, только вот у меня сомнения не в том, что благоразумие может и проиграть, а в том, как и в какой области найдут этому применение.
- А ты где видишь применение?
- Я бы хотел сначала с Молнией посоветоваться. Мы, как он сказал, живые, а значит ограничены количеством времени, и поэтому хотелось бы знать, как правильно без потерь его использовать. Нам же золото искать не надо, воевать не с кем. Да и на экскурсии по другим мирам тоже тратить время… ну если только чуть-чуть, так, для ознакомления. Тут вот ещё какой вопрос имеется. Твоя формула ограничена планетой, а ты попробуй вывести для Солнечной системы, а потом и для галактики.
- Да как я тебе смогу её вывести, если нет галактических данных?
- Основа же есть. Проверим на практике для системы, затем введёшь другие данные известных систем используя каталог. Эту систему изучим. Попробуем перескочить с планеты на планету и так далее.
- Короче, ни отдыха ни покоя нам не предвидеться.
- А ты думал, что сделаем эту технику на рыбалку ездить?
- Да нет конечно.
- Кстати название "этому-тому" какое дадим?
- …
- Лёша, я тебе смотри чего принесла.
- Вот это да! А главное - много! Ребята, я надеюсь, вы есть не хотите? Нет? Это хорошо. Я тут, знаете ли, немного с вашего разрешения покушать изволю.
- Я только вот салатик не знала чем лучше приправить.
- Угму, угму, угмутуоша.
- Чего он сказал?
- Кушать изволит, наверное, это.
- Глядя на него, и сытый есть запросит. Катя, там есть хоть огрызок какой-нибудь, что ли?
- Сейчас посмотрю.
- Катя, да я же на всех приготовила, обидно даже.
- Ладно, ладно, я же пошутил.
- Тши футифш а е абфидна.
- Чего?
- ….
- Понятно.
Лёша на "постаменте", сопя освобождал тарелки, аккуратно вытирая хлебом, запачканные подливой… или (и) маслом края, изредка применяя язык в случае острой необходимости. Как он уснул, никто не заметил. Просто стало тихо.
- Сегодня ночь ещё здесь будем, а завтра начнём сборы.
- Как-то мне не по себе. Как ты будешь выкручиваться?
- Тебе надо что-нибудь забирать оттуда?
- Разумеется! Но всё необходимое у меня есть дома в лаборатории, поэтому на работу заезжать мне не надо.
- Я вот думаю, а что если курс самому проложить вне коридора?
- А это возможно? А метеориты? А маяк?
- Маяк Лёша найдёт. Без маяка я смогу подойти очень близко, а там прогулочный для таможни интереса не представляет. Лёша подготовит послание, или как это называется, и перед уходом отправим. Я думаю, что цена грузовика стоит той информации, которую они получат.
- Мы как изгои какие-то. Как будто планета чужая.
- Не планета, Катя, не планета.
- Я понимаю. Лёша прав.
- Ладно, я пошёл, попробую новый курс проложить.
- Так ты на корабль?
- Конечно. Хочешь - пойдём вместе. Таня, ты тут справишься?
- Идите, идите.
Танюшка тихонько плакала вспоминая пережитые события прошлой ночи и больше всего ей было страшно вспоминать бледное лицо Лёши и как она безуспешно пыталась найти пульс. Но сейчас всё позади, а страх потерять любимого человека ещё больше заставлял быть как можно ближе и в любой момент помочь, даже если для этого потребуются силы способные свернуть горы, и она чувствовала эти силы в своём хрупком теле.
- Няма, няма, ням.
- Лёша тебе чего-то надо?
- Няма, а-а-а-а-гхы-ы, о-о-ой.
- Может тебе попить принести?
Лёша открыл глаза. Танюшкино лицо с невысохшими от слёз щеками заставило пробудиться сердечную теплоту, которая разлилась по всей душе восстанавливая силы и залечивая раны снимала боль.
- Угу.
- Тебе сок или просто воды?
- Морковный и бутербродик маленький, а печенье у нас осталось?
- Осталось, осталось.
Теперь, когда выяснилось что печенье с джемом существуют не в мечтах а в реальности можно устроить маленький получасовой перерывчик для подкрепления уставшего от тяжёлой умственной работы организма.
- Что печенья больше нет?
- На корабле.
- Так чего мы тут делаем? Давай на корабль перебираться.
- Катю с Жорой надо подождать.
- Где этот… в ухо который… Жора вы там скоро? Как чего беспокоюсь. Тут печенье кончилось, а он "чего беспокоюсь"! Давай. Да не надо мне печенье захватывать! Меня к печенью перевезти надо! Тьфу! Чего говорю-то?! Это тебе на пятьдесят лет хватит. Да причём здесь вообще-то печенье, не о печенье речь. Я сказал? Таня чего он ко мне со своим печеньем привязался?
- Жалко наверное.
- Тебе что жалко печенья для друга? Говорит, что не жалко. Ну раз не жалко тогда приезжай и забирай нас с Танюшкой. Уже едут. Ну человек, ну человек! Я ему говорю на корабль надо, а он мне про печенье рассказывает и пытается меня убедить, что это я хочу печенье. Ну человек! Кстати там хлебушек ещё есть, а то у меня тут немного джема осталось, жалко оставлять-то.
Когда джем наконец кончился, пришло время упаковывать оборудование.
- Подожди, а зачем нам оборудование-то увозить, если нам всё равно возвращаться придётся?
- Не знаю.
- Мы вот что сделаем. Сложим всё в пещеру и замуруем. Точно?
- Да, конечно, и правда.

А В ЭТО ВРЕМЯ…
… в восьми с половиной парсеках от этого места (т. е. в двух шагах), на одной из планет назревал конфликт, если быть точнее военные действия. Один очень воинственный человек (скорее всего как и мы, к сожалению) собрав огромное войско решил, почему-то, что соседнее государство слишком хорошо живёт и наверное богаче и что самое удивительное без него на то разрешения. Нет, ну надо же!
В крепости, что первой стояла на пути завоевателя, готовились к приёму незваного гостя.
(Чтобы не было путаницы при упоминании статусов руководителей и военных начальников, в дальнейшем буду приводить аналогию с земными обозначениями должностей.)
Примерно за месяц до этих событий младший сын Князя увидел странный сон. Местный колдун истолковал сон не в радостных тонах, но вот, что за железная лодка спустится с неба, тут он только смог пожать плечами, и добавил:
- Поживем, увидим. Если образ, то сравним с чем нибудь, а если реально кто-то в лодке прилетит, то поздороваемся.
Но вот почему пришелец ел много… сколько не думал колдун, да так и не нашёл этому толкования. В общем о скорой войне в крепости знали заранее, поэтому всё Государство не поднимая шума на континенте, не трогая лазутчиков, и делая вид что ничего про будущие события не знает, тайными тропами переправляло к пограничной крепости войска, оружие и продовольствие. А Княжич проводил большую часть свободного времени на крыше. Всего лишь на час с небольшим между закатом одной и восходом другой звезды открывалось чернота пространства усыпанная мерцающими разноцветными драгоценными камушками и наверное откуда-то оттуда должен прибыть прожорливый пришелец. Но во сне он был очень добрый и поэтому всеядность была оправдана и прощена, потому, что, видимо, большая доброта обязательно, а может и нет, должна быть связана с едой…. Чем больше думал Княжич о еде и доброте, тем больше желал скорейшего знакомства с соединёнными воедино несовместимыми понятиями. В Тронном зале генералитет во главе с Князем, склонившись над картой, строили планы оборонительных укреплений. В уголке перешёптывалась боярская дума. Деньги на войну им отдавать так и так придётся, а вот как на оставшейся копейке миллион заработать, да так, чтобы никто не узнал, во-первых, а во-вторых, не потерять копейку и голову в случае победы противника, тут надо сообща обмозговывать. В общем всё как у всех: кому раны, а кому бараны. Комендант крепости забывая о сне и еде по несколько раз на день проверял все подземные коммуникации и ловушки, изредка появляясь пред ясные очи Князя с докладом и для получения новых чертежей и инструкций. Из столицы пришла грустная весть о том, что все послы разъехались.
- Что, бегут крысы?!
- Князь, твои сыновья просят тебя быть с тобой…
- Нельзя им здесь быть. Это моя война. А кто государством управлять будет? Пусть учатся в горестях власть и богатство сохранять, в мирное-то время любой сможет.
- Это последний обоз в Столицу, может, отправишь сына своего?
- Нет. Он мне нужен здесь. Передайте Княгине это письмо. Идите.
Княжич ещё долго смотрел с крыши на удаляющиеся блики последнего обоза и только после того как эхо принесло грохот упавшего в ущелье моста, поверил в то, что отец оставил его здесь, на самом важном участке линии фронта. Где-то в груди, задевая сердце, бегала юношеская радость будущего участия в сражении, которое обязательно закончится победой. В мыслях проскакивали образы смешанные с событиями из детства: как ехал с отцом на коне, как приходилось уклоняться от увесистых букетов цветов, как закрывал уши чтобы не оглохнуть от радостного крика толпы, встречавшей с победой Великого Князя. Так было, Но как будет? Всё ли учли советники? Хвати ли силы и мужества у солдат? Не оскудеет ли вера крестьян, покинувших свои дома и рассыпавшихся по лесам как песок по паханой землице:
- Ты, Князь, тут войсками должен руководить, а мы уж по старинке, как деды, да прадеды наши воевали, за каждую травинку, да за каждую ягодку во вражьем тылу спрашивать будем. В нас не сомневайся, да и нам повода для сомнений не подавай.
Княжич хорошо помнил этот разговор, потому, что стоял рядом с отцом и каждое слово было и для него, и он тоже, как и отец, жал крепкую, крестьянскую руку желая только победы каждому уездному старосте.
Когда охотник собирается на охоту собака чувствует это и просится в лес. Перед войной птицы собираются в стаи и замолкают, а у коней как то по особенному начинают блестеть гривы и всё заметнее становится пар из ноздрей. Чаще бьёт конь копытом о землю. И в том как он смотрит на хозяина появляется что-то осмысленное, почти человеческое понимание происходящего...
*
- Лёха, ты чего там застрял?
- Сейчас выкувариваиваю…
- Чего ты там выку.. тьфу… выку…забыл даже… Катя, как правильно-то?
- Чего правильно?
- Ну это… ковырять…
- Чего правильно надо ковырять?
- Да не ковырять правильно, а говорить, как правильно?
- Что говорить?
- Выковаривать, выкувыривать…
- Вы-ко-вы-ри-вать!
- Ну и чего ты там… ? это делаешь?
- Я тебя не понимаю. Сам же просил найти маяк.
- Ну и?
- Чего "ну и"?
- Ну и вы…
- А ты думал? Запросто выкуварил, он даже не пискнул…
Жора задумчиво посмотрел на Катю, мол, переведи пожалуйста.
- Лёша, надо говорить выковырнул.
- Зачем говорить, если надо выкуваривывать.
- О-о, я так больше не могу…
- Кать, чего с ним?
- С ним?
- Ну да, а с кем же?
- Таня!
- А чего Таня медик что ли? Жорке плохо, съел, поди, чего-то и Таня сразу виновата. Бери со стола, зачем всякую гадость с веток собирать, может, отрава какая-нибудь. А он как маленький: всё круглое в рот тянет. На корабле в загашнике сосок, интересно знать, нет? Взяли бы да положили десяток-другой пустышек для пилотов. И сотню-другую с надписью: "для Жоры". Не предусмотрительные у нас на базе проектанты… или проектёры… как правильно?
- Лёша замолчи.
- Ну вот, теперь я виноват. А я то тут причём? Он ягоды ест, а я виноват. Правильно. Я делом был занят, понимаешь ли, маяк выкуваривывал…
- ВЫ-КО-ВЫ-РИ-ВАЛ!
- Ну я и говорю: пока я маяк выкувываривал, он ягоды с тех веток ел.
- Ой.
- Ты вроде ягод не ела. Тебе-то чего плохо?
- Лёша, чего они?
- Ягоды вот те не ешь! Видишь, что с ними? Может им дать чего, чтобы этого… ну что бы легче… как бы… что бы… а?
- Катя может за лекарством сбегать?
- Таня, не надо, сейчас пройдёт. Хорошо, что поели. В смысле не за столом.
- Катя пойдём…
- Э-э-э, вы меня-то не оставляйте мне тут не долго, провода только уложу на место. Мне же одному не закрыть люк будет.
Когда закрывали люк выяснилось, что Лёшина нога, та, что в гипсе, запутана проводами. Пока Жора смеялся уткнувшись лицом в траву, к нему в открытый рот что-то - кто-то заползло. Выплёвывая гостя, Жора ударился головой, потому что они были под кораблём. Дорожный просвет на шасси около семидесяти сантиметров. Зря Леша пытался отговорить Жору вставать. Когда у человека глаза в кучу, т.е. к носу, при этом одновременно почёсывая темя одной рукой, он пытается другой рукой схватить болтающееся нечто живое, торчащее изо рта, умудряясь тут же дрожать от хохота, пуская пузыри из носа, то это может произвести впечатление не только на человекообразных млекопитающих особей, но и на любого, немного разумного представителя животного или другого мира, иной среды обитания. Вобщем, когда к вечеру все успокоились, Лёша за ужином рассказал ещё один анекдот, не забыв извиниться за забывчивость. Вы думаете, что Жора подавился? Зря. Он просто отказался есть, сославшись на недомогание вызванное ягодами, на самом деле, оставил это мероприятие на глубокую ночь, точнее до той поры, пока явственно не стало слышно: няма-няма-ням-хрр-хрр-о-ой-х-хр-му и т.д. *
Княжич часто бывал с друзьями в "Забытой пещере", там они искали сокровища и пытались разгадать надписи на стенах, а сейчас, когда впереди его ждала настоящая война, ему захотелось, искренне попрощаться с детством, спрятав в надёжном месте послание потомкам. Подойдя к узкому лазу, он ещё раз провёл рукой по гербу вотчины и, зажмурив глаза, протиснулся в чёрную пустоту. Когда факел дал первые лучи света, княжич вздрогнул, не столько от страха, сколько от удивления. Как в такой маленький лаз мог протиснуться такой большой человек? Конечно шамана он не боялся потому, что горбатая фигура огромного старика всегда была рядом и привычно находилась при княжиче во время болезней, войн, когда отец отсутствовал, оставляя сына на попечении единственного человека, способного защитить маленького наследника престола.
- Я много лет служил вашей семье и, прежде чем я покину вас, мне надо кому-то передать свои знания о прошлом и будущем.
- …
- Молчи, Княжич. Конечно, я не буду тебя учить шаманскому ремеслу. Твоё дело управлять народом, беречь границы и казну. Поэтому всё, что я собираюсь тебе поведать необходимо лишь для того, чтобы ты знал историю и в будущем, оценивая критические ситуации, смог выбрать единственное правильное решение.
- Но у меня есть братья. Не говори так, шаман. Если мне когда-нибудь придется занять место отца, то это означает, что братья мои умрут?! Я не хочу об этом слышать! И вообще, почему ты указываешь мне что я должен делать?
- Прости, Княжич, но ты последний, кто видит меня. С твоим отцом, Великим Князем, я уже простился.
- Почему и куда ты должен уйти? Ты ещё совсем не старый, чтобы умирать!
- Разве я сказал, что умру?
- Нет. Но куда ещё можно уйти? И тем более сейчас? Война в стены стучится!
- Войны были всегда и будут, пока жива пропасть. Я же хочу рассказать тебе о жизни, а не о войнах. В войнах ценится мудрость тактики многих, а в жизни - мудрость одного.
- Почему ты раньше мне об этом ничего не говорил?
- Потому, что приобретя небольшие знания, тебе захотелось бы знать больше. Я не хочу, чтобы твоя жажда повредила будущее Государственное устройство, поэтому я учил тебя управлять и искать лишь необходимые, на данный момент, формулы и подсказки. Видишь ту надпись? Часть её стёрлась, но суть осталась:
"- А что здесь раньше было?
- А было очень мило:
Дворца прекрасные столпы
Держали свод с златым окладом,
И сказочные снились сны,
А гости восхищались градом.
И красотой своей пленя,
Терзал всем душу лик столицы.
Ты видишь? И сейчас, любя,
Слетаются к фонтану птицы!"
- Скажи, что ты в этом видишь?
- Всё уныло, как-то, только сказочные сны и остаются, да фонтан не действующий с разрушенными статуями.
- Если убрать унылое и статуи, что останется?
- Сны?
- А в них?
- Сказка, восхищение, красота?! Так это и притягивает?
- Вот так и живи сам и другим дай это увидеть и почувствовать.
- А как же власть? Если я буду заниматься красотой, то кто будет управлять Государством? Почему ты смеёшься?
- Потому, что воина сначала учат сражаться, затем думать и только после этого открывается дорога в искусство.
- Я понял. Я ещё слишком молод. А кто заменит тебя?
- Зачем?
- Ты всегда был рядом с отцом, а кто будет со мной?
- Я был рядом, но твой отец никогда не нуждался в советах.
- К чему мне стремиться, и что такое красота?
- Пища вдвойне хороша, когда выглядит аппетитно, втройне – если вкусно пахнет. А если прибавить ещё и правильно накрытый стол?
- Да, да, точно! Он так и говорил!
- Кто?
- Ну тот из сна… сверху…
- О нём мы поговорим позднее. Теперь читай здесь.
- "Не всякая книга требует прочтения. Не всякое прочтённое необходимо понимать. Не всё из понятого будет осознано. Не всё осознанное применимо в действии. Не каждое действие приближает к цели. Поэтому сначала выбери цель, Затем попробуй её описать, Отсутствующие звенья ищи в книгах. Это же так просто. Береги время."
- Сложно?
- И всё?
- Что ты понял?
- Хочу что-то построить… ищу проект… а для кого это написано?
* * *
- Ребята, мы кажется, промазали…
- В смысле?
- В смысле? В смысле пролетели мимо и, кроме этого, я вообще не знаю, где мы находимся.
- Ну-ка открой-ка эту …, как её…, ну чего ты ржешь?! Кроме мириады звёзд за открывшимся "веком" ничего, к сожалению, не оказалось.
- И главное ни одного указателя! Да чего ты всё ржёшь-то?!
- Я беременная.
- Что? А чего ты на меня то смотришь?
- А на кого мне смотреть? Лёха внимательно посмотрел на свой живот.
- Да нет, Лёша, незаметно ещё. Дай гляну. Жора провёл по животу побледневшего Лёхи. В углу потихонечку изо всех сил сдерживая смех, всхлипывала Катя.
- Да не ты, а я.
- А я?
- Да ты то тут при чём?
- Катя, я же к тебе не лезу. Да чего ты к моему животу-то привязался?
- Не, ну может, съел чего там.
- Да ничего я там не ел!
- Вы меня слышите вообще-то? Лёха медленно приземлился на место второго пилота, придерживая голову обеими руками, потому, что она, т.е. голова вспухла от такой новости. Ещё бы! Находиться неизвестно где, без планеты, медиков, без, хотя бы, деревянного сарая, без пелёнок и распашонок, а главное без костра(!) и рыбы – это было сверх Лёхиного понимания. Лёха застонал так тихо и протяжно, как волк на луну, только, как-то, более, по-человечески что ли. Создавалось впечатление, что это он беременный и эта новость оказалась немножко не кстати. Танюшка ласково теребила его макушку. Единственный, близкий человек, понимающий насколько тяжело встречать такую новость мужскому самолюбию в миллиардах километрах от ближайшей планеты.
- Ничего, Лёшенька, я сама справлюсь.
- Вези нас куда-нибудь, Жорка, мне не до шуток. Вези, а то я из тебя фарш без приправы сделаю!
- Так не вкусно же. И куда везти-то, покажи хотя бы направление, пальцем ткни. Тебе, по-моему, радоваться надо, а ты истерику закатываешь. Жора вывел на голограмму звездное небо.
- Идите, смотрите. Может, узнаете что-нибудь в этой картинке, может, хоть какую-нибудь зацепку…
- Молодец! Ты же пилот! И куда… и чего тут… я всё равно ничего не понимаю… Вообще-то на всякий случай Лёша с умным видом стал разглядывать сферу.
- А чего ты через компьютер не попробовал проверить? Может этот говорун и найдёт лазейку? Стой! А это, что такое движется?
- Где?
- Да вот, Жорка, глянь сам.
- Так это же корабль и, по-моему, совсем рядом.
- Чей корабль? Наш или … этих? Может, они людьми питаются? Куда ты?
- Выберу цель и поставлю на автопилот. Подойдём поближе…
- И что, стрелять собрался?
- …
Когда корабль встал нос к носу или другими словами по курсу, но к лесу задом, у Лёши потекла по щеке горячая влага.
- И чего? Они уже миллионы лет, может, тут плавают. А может, кто из медиков и остался, а? Жорка, чего молчишь?
- Чего тебе сказать? Да, продырявило его здорово. Ну, чего, пойдем, посмотрим? Если не боишься. Или отдохнёшь от шока?
- От какого шока ты меня отдыхать отправляешь? У меня воодушевлённый подъём во всём организме…
- Так уж прямо и во всём…
- Сейчас только перекусим… так, а зачем туда идти? У них, думаешь, есть карты дорожные или как тут это называется…
- Да просто интересно, когда ещё с инопланетянами в другой раз придётся встретиться.
- Ой, мальчики, мне страшно.
- Тебе нельзя волноваться, всё будет как … ну, в общем… Лёха почувствовал прилив героически-рыцарского мужского самообладания с примесью отцовской ответственности за жизнь и здоровье будущего поколения. Потом двухминутное, долгое приготовление к трапезе быстренько перекатило в часовой перекус, во время которого произошло ещё более грандиозное событие, отличающиеся от найденного корабля, неизмеримой масштабностью остро-болевых ощущений во рту, на этот раз у Жоры. Проще говоря, в хлебе откуда ни возьмись, и вдруг, точнее, внезапно, обнаружился камень или матёрый булыжник с Луну или даже ещё больше, который без зазрения совести атаковал левый верхний коренной, по-моему, третий от заду…(или второй?) в результате чего язык оказался прижат между… ну в общем, капитально прикушен не предупрежденным Жорой.… Сначала глаза полезли, видимо, прогуляться решили, а так как было немного суховато сползать по щекам, то пришлось обильно смочить последние слезами. Лёха побледнел, потому что подумал, что Жора увидел именно в нём это… такоё ужасное и на всякий случай оглядел свою грудь, заодно стирая налипшие огромные крошки со всего лица. Но Жорино внимание было приковано куда-то за его спину, а значит, за спиной кто-то притаился (?!)…. У Лёхи холод пробежал, начиная от спины, заканчивая всем, чем только можно было закончить. Потом было это протяжное у-у-у-а-а-а-а…. И ещё кое-что связанное с воспоминаниями о родной планете, и о тех, кто был виновен косвенно и, может быть, даже прямо в данном происшествии.
- Жорка, ты чего? Так как Лёха не обнаружил за своей спиной паукообразных львов с автоматами на перевес и даже растений со щупальцами, ковыряющими стену, то напрашивался только один вывод, что Жора подавился. Значит надо было срочно принимать соответствующие меры для спасения, т.е. бить его почаще и посильней. Жора попытался завыть, камень вместе с тем, что было во рту, вылетел, но от постоянных побоев часть пищи всё же отправилось не по назначению – в другое горло. В общем, чего не было – от того и пострадал. Когда, наконец, выяснилось что случилось, Лёха перевёл дыхание.
- Мог бы сразу сказать.
- Да как я тебе скажу-то, язык прикушен!
- Так и сказал бы, что язык прикушен.
- Как я скажу, если он прикушен?
- Ну, знаешь…. Жора продолжал вспоминать Земных обитателей.
- Ну не разобрались, положили. А чего ты возмущаешься? Тебе же лучше.
- Чем?
- Ну тем, что о тебе заботятся. Кусок земной тверди неизвестно где, значит, романтика…
- Отстань! Какая романтика? Чуть без зубов не остался!
- Ну это ты зря. Ведь если бы сломал зубы, то и домой захотелось бы…
- Зачем?
- Зубы лечить. А где ты их тут вылечишь? На корабле ничего хорошего не нашли. Не буду описывать его содержимое, и так понятно, как выглядит корабль, скитающийся во вселенной столетиями. Потом снова принялись разглядывать голограмму в надежде найти хотя бы напоминание сходства с известными созвездиями. Компьютер сказал, что нет ничего похожего ни на что, это заставило с ещё большим энтузиазмом разглядывать незнакомое небо.
- Слушай, а чего компьютер-то не захотел полёт контролировать?
- Он настроен на маяки. По маякам же ориентируемся в коридорах.
- А-а. И все-таки что-то есть ещё кроме людей во вселенной. Катя нашла нечто похожее на созвездие. Компьютер, что самое удивительное, тоже нашёл сходство. Он, как бы, подзабыл. Мол, извините, запамятовал, чуть, вот. Неожиданно компьютер обнаружил слабый сигнал, но источник оказался совсем недалеко.
- А может это та планета, с которой корабль? Заглянем? Скажем, что ваш тут один дырявый летает, и все погибли, координаты им дашь, а? Ведь они его ждут, небось.
- Ты меня как будто уговариваешь, что ли? Танюшка внимательно слушала их разговор, тайком смахивая слезинки
- Ты же командир, просто ребят жалко, сколько им ещё так скитаться придётся?
- Я могу его на буксир взять.
- Так давай! Чего ждать то, притянем туда, а те сами разберутся, чей, да откуда, ну.
- Давай, а почему нет? Вот чего хорошего в бортовых компьютерах, так это то, что они могут точно определять расстояние до источника сигнала и повести на автопилоте, рассчитав точку торможения и остановки вплоть до сантиметра. На него и понадеялись, и, как оказалось, не напрасно.